- Эта духота меня доканает, - зачем-то тихо сообщаю я идущему чуть впереди Шерлоку. Признаться, мне просто хочется, что бы тот почувствовал себя хотя бы немного виноватым за то, что вытащил нас в город в столь откровенно неблагоприятную погоду. С другой стороны, возможно, я сам виноват... Надо было оставить Холмса в подвале наедине с белодонной, проблем было бы намного меньше. Но нет. Смотреть на него в таком состоянии - жалком и совершенно разбитом - выше моих сил. В прочем, заинтересовать этого, да простит меня Бог, полоумного очередным запутанным делом было несложно, даже не смотря на то, что и не было вовсе никакого дела. Уверен, Шерлок сразу понял, что к чему, но ухватился за этот жалкий предлог взять себя в лапы.
Иногда мне кажется, что наркотики и затяжные депрессии - это просто назло мне, и что Холмс просто раз за разом желает удостоверится - я не брошу его, всеми правдами и неправдами каждый раз останавливая у края пропасти...
На улице около +30и. Застланное тучами небо, кажется, вот-вот вспыхнет, с каждым прошедшим часом тепличный эффект усиливается, лишая все живое возможности дышать. Солнечные лучи не достигают земли, но от этого не становится легче - горячий воздух едва ли ни сильнее припекает шкуру. Приходится изо всех сил сдержаться, что бы не высунуть язык из пасти - странная особенность некоторых животных, на мой взгляд, жутко неприличная, хоть и вполне естественная. «На что еще готов Холмс, ради дела?» Ах да, он готов решительно на все - даже на смерть. Я непроизвольно морщусь, и, кажется, даже это простое на вид действие приносит дискомфорт. Под лапами - только пыль, а впереди... Оу. Нет, впереди, оказывается, не город. Если зрение меня не обманывает, то расплывчатый силуэт, маячащий на изгибе дороги, принадлежит волку, хотя... Невольно скашивая взгляд на Шерлока, я вдруг до обидного ясно понимаю, что жду его слова. Вы, должно быть, решите, что это унизительно, но я возражу решительно - нет, это просто привычно и правильно, Холмсу я бы доверил свою жизнь...

Волки. Два неспешно ковыляющих по жаре субъекта, принадлежащих такому редкому, вымирающему виду... За всю свою жизнь Шкура не видел ни одного чистокровного зверя их породы. Только жалкие подобия-метисы, к коим, собственно, принадлежал и он сам. Пожалуй, странная парочка заслуживала куда большего внимания. Торопливо спрятав пересохший язык в пасть, койот принял более серьезный и сдержанный вид, но его сияющие глаза выдавали все: и всепоглощающее любопытство, и тоску по общению, и даже вынужденный трехдневный голод, охватывающий ослабленное поджарое тело молодого самца. Он видел, что волки переговаривались между собой; судя по движению челюстей, идущий впереди своего приятеля зверь отличался тягой к долгим монологам, а его собрат - немногословностью и вниманием к репликам собеседника. Странная парочка, ничего не скажешь. Парад из интереса прислушался к их разговору, но смог уловить лишь обрывок самой последней фразы:
...думаете - шавка? - Шкура будто вынырнул из раздумий, его живые изумрудные глаза вспыхнули иронией и напускным высокомерием.
Шавка? Нет, - протянул он достаточно громко и самоуверенно, неспешно шагнув навстречу к волкам и вновь опустив морду к земле. Теперь он смотрел на них лукаво, исподлобья. - Скорее, простой бродяга-полукровка, не имеющий отношения к городским псам, - пояснил он с легкой усмешкой, уже приближаясь к обоим самцам. Вскинул голову, прищурившись: - Что за грубое просторечие.

Иногда я даже задумываюсь, почему меня все (ну или почти все) терпят. Но это только иногда. Чувство собственной гордости не позволяет мне признать, что я на самом деле невыносим. До сих пор. Конечно, сейчас, с высоты своего возраста и опыта, я могу это признать, но тогда я был не таков, и удавалось мне это редко и с огромными усилиями. Потому в тот момент я принял молчание Джона как должное, как невозможность что-либо мне возразить, хотя очевидно "читал" по его невербалике совсем другие мысли. Он же постарался вернуться в русло ситуации, реагируя на мою следующуую реплику и принялся более внимательно разглядывать превратившийся в ясную фигуру силлуэт полукровка. В отличие от меня, разглядывающего силуэт, Джон уже обратил внимание на реакцию услышавшего мои слова зверя. Я тоже переключился на этот ключ нашего, как я понял, нового очередного знакомства. Уверенный голос, нарочитая расслабленность движений. не затравленный взгляд... Полукровок не видел в нас врагов, но явно был готов к тому, что мы в них превратимся. Страха у него это не вызывало. Скорее ожидание. Одиночка? Да, скорее всего. Чаще всего, в отличие от забитых членов группировок, так называемых "шестерок", они с некой долей усталости относятся к потенциальной опасности, забитые же, наоборот, пытаются всеми силами отвести от себя опасность так, ка кони привыкли это делать в своей иерархии - пождать хвост и подчиниться. Я, в свою очередь, питаю уважение и некую симпатию к одиночкам, как к "собратьям по баррикадам". Я и сам был таким, как вы помните, о чем никогда не жалел. Жалел ли об этом черный полукровок? Это мы узнаем походу дела... Точнее, пока я пытался начать выяснять походу дела, Уотсон уже завязывает разговор. Мне иногда кажется, что это уже наша очередная игра разума на двоих: скажи что-нибудь раньше, чем Холмс скажет, как выражается Джон, гадость. Иногда такое желание напарника меня приводит в недоумение. У нас слишком, порой, разные понятия о правде. Или иногда случается так, как сейчас - я не собираюсь говорить ничего обличающего, но Уотсон все ранво меня пытается опередить. Будь я тогда волчонком, непременно бы обиделся. Меня в детстве всегда здорово обижали любые сомнения в моем интеллекте. Но я уже не был волчонком, а потому преспокойно влился в беседу, сказав, что я хотел сказать после Уотсона:
- Я привык называть вещи своими именами. Даже если это лишь предположение, - по крайней мере, по реакции на правду можно сходу узнать о персоне несколько весьма интересных фактов, а иногда даже чересчур много. Текущая реакция незнакомца была для меня благоприятна. Я всегда любил общаться с адекватными, уравновешенными персонами. - Позвольте представиться. Я Шерлок, а это мой напарник Джон, - заведомо не моя реплика, да еще и опережающая незнакомца, но мне не стоило прерывать свои реплики на предыдущих словах

Мне как-то не хочется сейчас думать о том, что мой хороший друг - откровенное хамло. Даже если это так и есть на самом деле. Для меня Холмс всегда был и остается мастером дедукции, за которую просто нельзя не уважать, которой нельзя не восхищаться. НО... Что кроме этой самой дедукции есть в Шерлоке? Ни-че-го. Для вас. Уж поверьте, этот волк - не из самых приятных типов. Нуль нравственности, минус один педантичности, даже инстинкт самосохранения у него хромает на все четыре лапы. Про перманентную антисанитарию просто промолчу. Как можно быть таким необыкновенным... Необыкновенно невыносимым? Хорошо бы выбить из Холмса... Стоп, не об этом сейчас. Возможно, как-нибудь позже я еще вспомню, что хотел сделать с Шерлоком.
- Я привык называть вещи своими именами. Даже если это лишь предположение
Этот раздраженный и тяжелый вздох вырвался непроизвольно, честное слово. В общем же, я счел за благоразумие как обычно промолчать. Предположения... Как правило он не делился оными с кем попало, да что уж там, скрывал до последнего даже от меня, что, кстати, чрезвычайно обидно. Быть может перегрелся или действие наркотика еще не прошло?
- Позвольте представиться. Я Шерлок, а это мой напарник Джон - хорошее определение, но недостаточно точное.
- Скорее просто друг, - поморщившись, поправил я, даже не взглянув на Холмса. Это было и не нужно: тот был увлечен полукровком. Наверняка уже догадался кто этот черный и откуда, сколько лет, зачем пришел, какие планы на жизнь. Не стану скрывать, всегда завидовал столь всепоглощающей внимательности к мелочам.
- Шкура. Черная Шкура, - этот странный полукровок начинал мне нравиться, не смотря на неуместный шутливый поклон - вежливый и уверенный в себе. Надеюсь, что еще и благоразумный.
- Шкура... - нужно было сказать это вслух, что бы запомнить на долгие-доглие года. Тем более что имя нового знакомого такое необычное. Хотя, скорее всего, просто прозвище. В общем, не суть важно, пусть оно волнует Холмса - это его пристрастие.
- Или же... вас осталось только двое?
"Скорее уж нас всегда было двое..." - это умозаключение я не собирался произносить вслух. Лишь мельком глянул на стоящего рядом напарника.
- Другие есть, - коротко, но емко. Они есть. Они рядом. Пусть не обольщаются - волки не исчезнут с лица Земли. - Что же, господа, если знакомство мы закончили, то... Прошу прощения, - снова взгляд на черного полукровка, полу изучающий, полу вопросительный - ... вы ведь направляетесь в город, - не вопрос, а утверждение, - Не сочтете за обузу составить нам с Шерлоком компанию в пути? Все-таки в наше время нечасто можно встретить НЕсобаку хотя бы наполовину - "шавка" - это не для меня. Хотя  я и согласен с этим определением, звучит оно просто до возмутительного грубо. А в неожиданном встречном было что-то, что требовало внимания. Мне было интересно хотя бы его происхождение. Смешение видов - это всегда жутко занимательно.